/\
/ \ /~~|
/\ / \ / \
/ \/ /~~\ \/ \
__/ \/ \ / \
|\ | | / |/ . | | \
| \| /| | | \ .| |
. . \ / . | | . . : . .
. . . . .: . . : . : . . .
. . : . . .
К И Р Г И З С К А Я ...........
...................Э П О П Е Я
- Йеть !
(возглас настоящего мужчины,
которому нужно что-то сказать,
но ничего не лезет в голову)
- Йеть, - проникновенно сказал Вова Лехе - ... - Ты только представь: лезем мы вееесь день на гору, зато вечером, - Вова загадочно покрутил глазами, - спускаемся в базовый лагерь, дос таем фляжечку, и и-ы-х...пошла массовка...
Леха сглотнул слюну, закатил от
удовольствия глаза и изрек:
- Как мне эта Матча надоела, кто бы
знал. Короче, все ясно. Мы идем на
Киргизкий.
- УРА !!! - заорали присутствующие.
- Только, чтобы все было у меня путем,- грозно сказал Леха,- ну-ка ты (это он мне), пиши список снаряги...
Прибежав на вокзал всего на полтора часа позже назначенного мной сроку (вчера-то я честно думал, что приду раньше всех, куплю спокойно билетики до городу Екатеринбургу, встречу всех...), я застал всех уже в сборе. Леха пялился на "АНТИСПИД", Вова курил и довольно улыбался, Танюха методично вспоминала, что она забыла. Вспомнила она уже довольно много, но пока ничего рокового для похода не забыла. Ленка ворчала про тяжелый рюкзак. Шура с Ниной деловито бегали по вокзалу.
- Е-мое!!! Где ты шляешся??? - заорал Леха, не дав даже наб- рать воздуха для отпора.
- Леха, ну ты глянь какой РЮКЗАК, он же такой... такой большой, такой тяжелый, - ныл я,- нормальный человек давно бы умер, а я вот даже дошел от остановки, и ни разу не упал.
- Лучше бы ты упал!!! - смягчился Леха, - ну-ка, двигай за билетами...
- Счас, счас, я быстренько, - заверил я и побежал в кассу. Тут нам повезло в первый раз, купил я спокойно 7 билетов с багажом, а потом оказалось, что, вобщем-то, билеты дефицит, и многие просились к нам в автобус через шофера, а следующий рейс уже был с большим разрывом, так что мы могли и не успеть на поезд.
И поехали мы в другую сторону от гор - в Екатеринбург. Это потому, что очень поезда плохо ходят из Челябинска в Бишкек, совсем, можно сказать, не ходят.
Приехав в Катер (по аналогии с Питером), мы сразу прочувствовали, как у нас много барахла и какое оно все тяжелое и неповоротливое. Больше всего мне запомнилось как мы залезали в трамвай номер пять. Три ступеньки дались всем ой-как нелегко, потом стало легче.
Но неизгладимый след в памяти оставило совсем другое...
ПОЕЗД. Это слишком слабое словечко, чтобы передать впечатление об этой штуковине на колесах, покрытой сажей в палец толщиной, с сидениями без лежаков - с одними только перекладинами (мы туда Ленку положили) и проводниками-бабаями.
Ну, правда, дверь-то в туалет - это Леха выломал сразу как поехали. Он ее аккуратненько к стеночке прислонил, из туалета замечательный умывальничек вышел.
Сначала мы удивлялись, чего это в нем тараканов нет, поняли только на второй день, когда по пустыне поехали. Не любят они наверно жить в раскаленных консервных банках и без воды, вот и убежали. Но нам-то бежать было некуда... Фу, хватит про плохое. В следующий раз в купе поедем.
Приехали мы в Бишкек уже в темноте, на вокзале скоро стало пусто, деньги тут были какие-то другие, где их менять ночью трудно понять, а что делать без ихних бумажек тоже непонятно, к тому же, альпинистскую базу, по данным разведки, сожгли, и я уже с тоской поглядывал на скамеечки во дворе вокзала, как вдруг нам повезло во второй раз: прям около вокзала нашлась гостиница с бабаями, у которых пустых комнат было много, а наших денег, похоже, мало. Они пустили нас переночевать в шикарный (по моим меркам) двухместный номер (а нас было 7), с душем, нормальным туалетом и ГОРЯЧЕЙ ВОДОЙ(!), что вообще превосходило все наши желания (даже в Челябинске горячей воды почти ни у кого не было).
Ну, пустили-то они нас неофициально (там в бабайских странах все так делается), т.е. не оформляли и администрация гостиницы про нас так ничего и не узнала), но зато со скидками по цене. Рано-рано утром мы, как партизаны, пригибаясь, короткими перебежками покинули гостеприимную гостиницу и пошли навстречу осуществлению нашего плана.
А план у нас был такой: потратить день на обмен денег, приобретение обратных билетов и отъезд в горы, которые, кстати, было видно уже с вокзала.
Обмен денег дался нам нелегко - прошли пол-города, поменяли наши 50-тысячные ассигнации на огроменную пачку ихних 5-сомовых бумазеек, но зато повезло в третий раз - на покупку билетов потратили всего-навсего полчаса - просто пошли, да купили. А потом на гостиничном УАЗике поехали в горы.
На въезде в заповедник стрясли с нас по нескольку сомиков за въезд и посадили в нашу машину каких-то хмурых егерей. Я уж загордился, что их нам подсунули в сопровождение, чтобы присмотреть: а не пойдем ли мы куда не следует ? - заповедник все-таки. А ведь мы так и собирались делать, т.е. жить не в альплагере, а просто в палатке. Но оказалось, что егерям до нас дела нет, они просто за наш счет доехали до лагеря.
Вот тут-то и начались ломки - надо было со всем барахлом отмотать хотя бы километр от альплагеря, там поесть и дальше таскать его (барахло) за два приема. Пошли мы толпой по дороге.
Вокруг раздавалось похрустывание суставов, сопение и тяжелое топанье. Еще ворчала Ленка. Погода хмурилась.
Только мы уселись пообедать, как появился Паша. Рожа и шея у него были красные такие (от загара), а изнутри его лился поток информации о вершинах, о погоде, о американцах, о напарницах по связке, о нехватке продуктов и о прочих личных и командных достижениях в альпинизме вообще и, в частности, в Ала-Арче.
Мы немного успокоили его тем, что покормили и отдали литр бензину (у нас бутылка прохудилась - все равно выбрасывать).
Потом в два приема занесли вещи километра на три вверх по долине - ничего примечательного не случилось.
Поставили в первый раз палатку, поели и решили пойти спать. Мы с Лехой и Шурой, как старые горники, оделись потеплее и заставили одеться всех - ночью в горах сильный перепад температур, проще говоря - всегда дубак. И вот лежи-и-им, потеем и ждем, когда же станет холодно. Потом кто-то робко стягивает теплый свитер и со страхом ждет признаков переохлаждения, но не тут-то было, никакого холода ! За первым смельчаком последовали все оставшиеся, кроме Шуры и Нины. Шура сам не раздевался и Нине не давал - заботливость проявлял. Но сон уже был сбит, тем более влияла высота - все-таки, около 2500 м, а еще больше мешал ревущий поток, в который к вечеру превратилась река Ала-Арча. Я так и не заснул, да и все спали плоховатенько, только утра и ждали.
Но зато как только, наконец-то, настало утро, все дружно зашебуршились и стали изображать кипучую деятельность - каждый старался закопать свою личную заброску, окромя общей большой заброски, и попутно доказать всем, что у него больше всех общественных вещей и все они жутко объемные и тяжелые.
Покончив с раздумьями над непростой задачей: в какой раз тащить больше - в первый, когда дороги не знаешь, или во второй, когда уже устал с первого раза, тронулись в путь. Танюха осталась сторожить вещи для второй ходки и, как выяснилось позже, совсем не прогадала.
Ущелье мне было ужасно знакомо - я здесь проходил уже 2 раза, собственно, поэтому мы и полезли на склон, ведущий в ущелье реки Туюк-Су, прямо в лоб, вдоль реки. Это было непростое занятие - травы по пояс, каменюки лежат - карабкались часа два. Ленка куда-то пропала - ей еще раньше поплохело, мы ее маленько разгрузили и она вроде ползла, а потом пропала.
Мы ее искать не стали и, как только залезли до поляны около озерца, бросили вещи и Нину, ломанулись вниз, выяснив по пути, что тропа плавно поднимается по правому склону ущелья, обходя все те места, где мы геройски выбивались из сил, где потерялась Ленка и где у меня началась аллергия. Мы весело запрыгали вниз, узнав при спуске, что тропа, к тому же, срезает пол-километра, так что мы на подъеме зазря потеряли часа два, не меньше.
Оглянувшись, мы еще прибавили в скорости, хотя и так уже мчались вприпрыжку. А все потому, что сзади быстро надвигалась угрюмая темная туча. Мы посочувствовали Нине и Ленке (если она нашлась), оставшимся без тента на открытом месте и отставшему Шуре и быстро доскочили до Танюхи, которая, конечно, выиграла больше всех - сидела себе под деревом под тентом и идти ей предстояло с нами по разведанной тропе, а не карабкаться по кручам.
Сидели, пережидали дождь, потом пришел мокрый Шура - у него были традиционные трехдневные акклиматизационные настроения (фигово ему было).
Положили мы его под дерево (есть захочет - сам придет), а сами, соблазнившись просветом в погоде, вышли на штурм базового лагеря.
Погода нас, естественно, наколола - вымокли мы до нитки, но зато потом, пока поднимались, погода наладилась, солнце выглянуло, мы просохли, Ленка нашлась, Шура пришел, гоп-ля-ля...
Вышли затемно - это я подстраховался, чтобы снег не месить - мало ли. Весело забурились по моим указаниям черте-куда по осыпному склону, а вроде я здесь раньше ходил... Тем временем Ленка отстала, а потом на вопрос: "Как дела ?", стала отвечать "Фигово!", что не соответствовало нашим представлениям о жизни, и мы ее отправили вниз отдыхать, тем более, спортивных задач себе мы в этот день не ставили, а просто хотели для акклиматизации подняться как можно выше по леднику, может быть даже до перевала Туюк-Су (1Б, 4100м), я на нем был раньше.
Какими-то страшными обходами вылезли на ледник, дошли до ледового взлета, слева громоздились глыбы ледопада, которые вызвали во мне некоторые воспоминания о ноябрьском походе в эти места.
... Тогда, в ноябре, после немного прохладной ночевки на перевале (минус 30, как минимум), запомнилось только, как мы сидели вдвоем с Шурой внутри спальника, жгли там свечку, мерзли и ждали, пока Андрюха вскипятит чай. А у Андрюхи похоже была эйфория от высоты, он чего-то радостно бурчал под нос и пытался довести до кипения воду, хотя все были согласны выпить и такую, просто горячую, но Андрюха не соглашался - ему надо было, чтобы обязательно был чай, и вот он сидел между двух палаток и мурыжил примус, пока не добился более-менее приемлемого для себя результата. На следующий день мы месили снег, который доставал до пояса - это ничего, вчера был по грудь. За день пропахали по леднику до ледопада, где начались большие трещины, засыпанные снегом. Покрутившись по леднику и попроваливавшись в трещины, мы плюнули на легкий спуск и пошли спускаться прямо по ледопаду, который хоть и крутой, но зато выводит сразу к боковой морене, по которой уже можно дойти до зеленки. Было пасмурно, дул сильный, пронизывающий ветер, короче, было холодно, и всем было уже все равно куда, лишь бы побыстрей свалить с ледника. Сумерки застали нас на середине спуска, и ночевать пришлось на ледовой полке, на которую как раз вошли две палатки. Потом мы никак не могли открутить пробку у дюралевой канистры, чтобы добыть бензину - перепробовали все способы, а потом продырявили ее ледорубом. Ко тому же, дежурил я, и пришлось вставать утром и действовать в ограниченном пространстве. Правда, день выдался солнечный и мы быстро доспустились до морены, добежали до зеленки и поздравили себя с тем, что из 1Б мы сделали никак не меньше 2Б...
Посмотрев на ледопад и вспомнив это все, я убедился, что мы тогда поступили, до безобразия, правильно, потому что путь простого спуска проходит в лабиринте больших трещин, которые тогда видно не было - мы бы просто замаялись проваливаться и вытаскивать друг друга.
Но это к слову. Между тем, мы одели кошки и пошли на взлет. Только Танюха упрямо карабкалась без кошек, слабо мотивируя это тем, что в кошках ей, видите ли, неудобно. Гневное размахивание руками и сердитое пыхтение (мое) оказались вполне достаточными для уверения ее в обратном.
Потом начались трещины и мы достали веревки. Связки распределились так: Леха-Танюха-я, Шура-Нина-Вова. Наша связка оказалась самой живучей во время всей экспедиции, в дальнейшем, она участвовала во всех забегах.
Пошла месиловка снега. Наша связка проскочила плато, и мы сели в начале следующего взлета, потому что нам что-то орали из другой, отставшей связки Ш-Н-В. Вскоре они добрались до нас, но их видок оставлял желать лучшего. Бодрее всех выглядела Нина, а вот Шура с Вовой были чрезмерно грустные. Ну, Шура, понятно - у него еще не истек 3-дневный срок, а Вова объяснял это утренней кашей, которая ему куда-то не пошла. Вобщем, они собрались идти вниз, хотя до перевала оставалась пара ходок. Танюха разрешила Вове полечится медом. Мы пошли вверх, они вниз.
Леха был хмурый, но я знал, что Леха-то дойдет куда-угодно, Танюха, дык вообще, как с курорта. У меня тоже ни в одном глазу. Горняшка, скосившая половину экспедиции, нас не затронула - мы лезли себе и лезли вверх.
Впереди уже маячил перевал, но взор мой все чаще обращался к вершине слева от нас, которая по карте значилась как пик Тарановой, 4317м. Описаний про него у нас не было, но хорошо просматривался простой путь по некрутой сыпухе со снежным полем в середине подъема.
- Леха, а че, может залезем, - привлек я внимание Лехи к пику. Леха, хмуро осмотрев путь подъема, бросил:
- Пойдем, - и завернул влево.
После подъема к снежному полю, когда открылся весь оставшийся путь, а осталось еще немало, Леха еще больше замрачнел, так как он оказывается думал, что я хотел подняться до небольшой осыпной вершинки гребня, но я убедил его, что гораздо класснее подняться на главную вершину. Леха еще немного помрачнел, но согласился. А Танюхе хоть бы хны, она была согласна.
Оставив рюкзаки, мы полезли вверх. Пройдя снежник, оставили и веревку тоже. Дальше подъем шел по сильно разрушенным, пологим скалам, которые слева обрывались в приличную пропасть. Лезть было нетрудно, мы быстро добрались до вершины, она оказалась двуглавой.
Леха залез первым и стал махать ледорубом над головой. Сфоткавшись на одной скале, мы с Танюхой полезли на другую. Леха слезть со своей скалы отказался. - Она - говорит, - всяко выше. Так оно, вобщем-то, и оказалось. Зато он нас сфотографировал со своей скалы - отличный кадр вышел.
Припекало солнце, дул слабый ветерок, голубое небо раскинулось над и вокруг головы. Насладившись видом на 360 градусов и высотой 4317 метров, мы побежали вниз. Быстро спустившись к снегу, перебежали его и добрались до ручейка, точнее до струйки воды между камней.
Началось поклонение, так как кружки не было, а рукой не черпалось, все лезли морд..., тьфу, лицом, если можно так сказать об обветренной, частично загоревшей, криво измазанной белой пастой, части тела. Танюха жаловалась на зубы, но все равно хлюпала и хлюпала.
Оторвав ее от ручейка (" Зубы пожалей !!! "), новоиспеченные горовосходители устремились вниз. Подхватили рюкзаки и побежали по знакомому пути, остановились только, чтобы послать меня набирать воду из водопадика в узком осыпающемся кулуаре, куда я вскарабкался с большим трудом, а вывалился обратно с шумом и вместе с кучей камней. Очень весело было, только вымок весь.
Потом с достойной скоростью, сигая через трещины, мы продолжили спуск и за час с небольшим, без особых приключений добрались до базового лагеря.
Там, благодаря горняшке, отсутствовало оживление. Нас немного развеселил Вова, объевшийся меду, с которого он опух и загрустил. Он ничего не ел, только печально вращал глазами в ответ на призывы к ужину.
Утром выяснилось, что Вова все еще пребывает в распухшем состоянии, хотя он мужественно встал и приготовил нам какую-то кашку на завтрак. Заодно выяснилось, что Нину тоже скосила все та же горняшка и она настроена была только лежать. Зато Ленка уже вовсю ворчала, надевая свои огромные ЦС-ы.
Вышли опять затемно, потому что в этот день перед нами стояли большие планы. Забегая вперед, скажу что нам, в целом, удалось их выполнить.
Без происшествий проскочили знакомые ледовые места, перепахали слева направо плато и подошли под перевальный взлет. Там мы устроили небольшие посиделки, с удивлением посматривая то на взлет, то на нас, и прикидывали - неужели эти самые МЫ туда залезем. Про вершину пока вообще разговору не было и без того забот хватало.
Ладно, сколько ни сиди, легче не станет - двинулись мы в путь. Связки образовались такие: Леха-Танюха-я, Шура-Ленка.
Наша связка, как более акклиматизированная, пошла тропить. Сначала пыхтел я, потом Леха. Мы, вобще-то, исходя из своего горнотуристского опыта, собирались вешать перила, но скоро на подъеме выяснили, что без рюкзаков можно запросто лезть и так. Так и залезли. Леха, как только вылез наверх, сразу заявил:
- Были бы мы с рюкзаками, увешались бы перилами
Сделав такое пояснение, он стал лазить по окрестным скалам в поисках тура. Он лазил до тех пор, пока не свалил каменюку, размером с хорошую голову, которая медленно и печально прокатилась перед нами и исчезла за перегибом в направлении Шуры-Ленки. Мы в три глотки заорали "КАМЕНЬ!!!", потом стали вслушиваться в ответную тишину. Леха виновато закопошился, осторожно слез со скалы и на нашей веревке пошел за перегиб, чтобы осмотреть место происшествия. Результаты осмотра его, видно, обрадовали, так как он стал радостно вопить что-то вниз и весело махать ледовым молотком.
Когда вылез Шура, он спокойно объяснил, что крик слышал, как слабое "ааа", но голову все-таки поднял и увидел, что прямо на них вылетает та самая каменюка, но Шура не растерялся - он стоял и смотрел на летящую каменюку и она прошла мимо, обдав их снежными брызгами.
В процессе поедания перекуса выяснилось, что Шура с Ленкой не чувствуют себя стопроцентно живыми людьми. Пришлось опять разделиться: Шура-Ленка пошли вниз, а мы втроем полезли вверх, хотя времени уже было много - три часа дня - поздновато для восхождения начинающих альпинистов.
Полезли мы по снежно-ледовому склону (25-30 градусов). То есть это сначала он был снежный, а потом он стал ледовый и движение сильно замедлилось, потому что посередине у нас была привязана Танюха, мы немного опасались за нее, а поэтому стали на льду вертеть ледобуры, а это не самый лучший способ увеличения скорости передвижения.
Сверху нам была видна спускающаяся связка, которая, как нам казалось, идет к крутому снежному спуску справа. Мы стали орать, чтобы они шли влево, что они и сделали. Потом оказалось, что указаный нами путь приводил на скально-осыпной склон, по которому они и спускались. А мы сами потом спускались по тому пути, от которого их отговорили (откричали).
Лезли мы лезли, поднадоело нам это ледяное однообразие, и пошли направо траверсом к скальному гребню. Там, в карманчике за небольшой вершинкой нашлось целое озеро воды, это было приятно.
Испив водички, мы бросили рюкзаки и полезли по гребню, который снизу выглядел очень крутым, но на самом деле оказался довольно ничего. У Танюхи, правда, были большие глаза. Как потом выяснилось - это она побаивалась, и уж совсем без энтузиазма она отнеслась к идее развязаться и лезть просто так, хотя самое крутое мы уже пролезли, и предстояло не столько лезть, сколько просто идти, да и идти было уже недалеко.
Через минут 20 такого движения я увидел, вроде как, вершину и железную треногу на ней (я первым шел). Прибавив в скорости и подойдя поближе, выяснил, что это еще не пик, а до пика надо идти по узкому, ровному ребру, которое слева обрывалось метров эдак на 800 отвесно вниз, а справа метров эдак на 500, но не так отвесно.
Очень эффектно сделано. Шагаешь к вершине и земли под ногами не чуешь...
Прибежал Леха, потом медленно, но верно пришла Танюха. Оба имели достаточно радостный вид. Леха в туре наковырял записку, из которой мы узнали, что совершили восхождение 2А категории трудности. До нас тут побывали люди аж год назад.
Опять вовсю жарило солнце, Танюха доверчиво подставляла лицо для загара (это на 4450м !!!). Мы с Лехой наоборот - физиономии замазывали.
На вершине сидели долго, вид открывался на все стороны изумительный, смотрели мы и на предстоящий путь на пик Манас... Обсмотрев все, сфотографировались и пошли вниз. Тут-то и начались мелкие приколы.
Леха связываться отказался - путь был простой, но Танюха без веревки спускалась медленновато. Прикрепил я ее к себе накоротко, и придерживал, как только она делала попытку улететь вниз головой, или просто развивала на сыпухе большую скорость, после чего шлепалась на разные места тела, которые было жалко.
Леха уже лежал далеко внизу на гребне, прямо под нами, у озера и криками подсказывал лучший путь спуска. Опыт у Танюхи рос не по дням, а по минутам, но мне это все напоминало воспитание по бразильской системе. До Лехи мы добрались довольно быстро, но потом начался какой-то бесконечный, однообразный спуск по осыпному гребню, чередующемуся с небольшими скальными стеночками. Леха опять быстро урулил вперед и выделялся черной точкой на снежном поле внизу.
Часа через полтора и мы с Танюхой слезли на это поле и увязли по колено в мокром, раскисшем снегу. Мы дружно решили, что скально-осыпных спусков на сегодня уже хватит и не пошли туда, куда услали Шуру с Ленкой, а пошли через все поле слева направо, где просматривался крутой, но полностью снежный спуск на ледник Голубина.
На этом спуске тоже было весело - Танюха несколько раз срывалась, а я пыхтел, удерживая ее от дальнейшего падения. Это барахтанье в снегу растянулось еще на час и на ледник мы спустились, пребывая в состоянии далеко не первой свежести, давила, хм, некоторая усталость, а надо было еще пилить и пилить по леднику, который к счастью был прямой, ровный и почти без трещин.
Начали продвижение к базе, я шел впереди и задавал темп. Солнце клонилось к закату, настроение было отличное, назавтра у нас была назначена дневка, и, постепенно, мы разогнались под слабый уклон ледника и бежали огромными шагами. Усталость куда-то схлынула и оставшиеся 3 километра мы отмахали за полчаса.
Кто пробовал, тот знает - самое классное, когда после такого напряженного денечка в снегах и во льдах, придти вечером к поставленной палатке, растянутся на траве, СКИНУТЬ ботинки и шевелить, и шевелить пальцами...иииииииыыыыххх
А завтра будет ДНЕВКА
(а я дежурю, гадство!)
........
Жара, мухи кусачие(!!!), примус и ... делать нечего...
Зато завтра Манас !
Встали затемно, небо все в облаках, мы же, то прятались в палатку, то неожиданно высовывались, надеясь застать погоду врасплох, но ничего из этого занятия полезного не извлекли.
Скорчив физиономии в соответствии с погодой, мы двинулись в путь. Путь предстоял неблизкий, но частично знакомый по позавчерашнему забегу. Пошли все семеро, но Ленка, которая в прошлый раз натерла ноги, прошла с километр, а потом сказала, что дальше не пойдет - ноги не лишние. Мы отпустили ее с миром, только забрали ЦСы для Танюхи.
Шлепая по леднику, мы наблюдали, как за нами идет снизу куча облаков, а потом заметили двух ГэМэСэков, идущих от ГМС (ГляциоМетеорологическая Станция). Поговорили с одним из них о том, о сем, спросили, для порядка, про дорогу и отправились по своим делам.
Сначала шли по открытому леднику, потом начался закрытый. Связались. Периодически проваливаясь в мелкие трещины, дошли до большой трещины прямо перед последним взлетом на перевал Шестерых(1Б). Перепорхнули по снежному мосту, вылезли на перевал и офигели - такого холодного, плотного и бесперебойного ВЕТРА я до этого не встречал ! На нем можно было лежать, плыть, лететь, но сидеть и есть на нем было невозможно. От перевала начинался гребень со многими жандармами. Под ближним обнаружилась неглубокая пещерка, в которой мы устроились, чтобы перекусить и обдумать ситуацию.
Шура с Ниной отказались идти на вершину, уж очень сильный ветер. Леха тоже не особо стремился, говорил, что дело - труба (аэродинамическая). Только Вова, да Танюха готовы были идти куда угодно. Я уж думал, придется пойти вдвоем с Вовой, потому что втроем по гребню лезть вобще неудобно, но вдруг Леха сказал, что, если мы такие дураки и собираемся лезть на верную погибель, то он полезет вместе с нами, чтобы не брать грех на душу за нашу бестолковость.
Передали Нине и Шуре последние пожелания и приветы. Леха завещал им свои вещи, оставшиеся в палатке. Шура клятвенно обещал нам, что он все сделает путем, что память о нас будет жить в его сердце.
И мы пошли. Вова с Лехой, я с Танюхой. Леха был настроен не особо оптимистично:
- Мы там все погибнем, - с пророческим видом повторял он.
Шура с Ниной жалостливо смотрели нам вслед.
Преодолев метров 100 гребня, мы с удивлением обнаружили, что совсем и не холодно - согреваешся от того, что карабкаешься вверх. А скалы не такие уж и сложные, можно лезть в варежках.
Тут у нас всплыло веселое настроение, и мы, довольные собой, стали быстренько перелезать с жандарма на жандарм, приближаясь к вершине. Вова с Лехой, у которого настроение тоже переменилось на прямо противоположное, лезли намного быстрее нас с Танюхой, но мы их периодически наблюдали с верхушек жандармов далеко впереди себя. Перед предвершинной башней мы с Танюшкой уселись и понаблюдали, как эти два деятеля карабкаются на эту башню, которая была метров 60 высотой и довольно крутая. Они долго ползали по ней, закладывали закладухи, искали разные пути, но скоро улезли наверх за перегиб, где их было не видно и не слышно.
Мы с Танюшкой ничего закладывать не стали, т.к. нечего было, вылезли так. Вверху нас обуяла немерянная радость. Отыскав на вершине записку, мы вычитали в ней, что за год до нас тут была группа туристов из Челябинска (ха-ха) под руководством Павловой. У нас, как обычно, написать записку было нечем, поэтому мы засунули обратно старую и стали фотографироваться. От этого занятия нас отвлекла грозовая туча, которая заклубилась и зарокотала рядом с нашей вершиной.
Быстренько собравшись, мы тронулись в обратный путь. В описании маршрута (кстати его Павлова и составила), было сказано, что спускаться надо в первый от вершины кулуар. Мы, поразмыслив, решили спускаться во второй. Ну, и, естественно, кулуар этот превратился в коридор, потом в узкую щель, и мы вылезли из него на контрфорс. Внизу под нами, уже совсем близко, сверкал ледник. С теплотой вспомнив об таком правильном описании Павловой, мы с кряхтением начали слазить вниз и, наконец, скатились в снежный карман ледника.
Теперь мы уже были с другой стороны перевала, поэтому полезли на него во второй раз за день. Перевальный взлет был некрутой и короткий. Самое интересное началось на спуске...
Леха с Вовой пошли вниз первые. Танюшка вышла с небольшим отрывом, чтобы ждать меня не на ветру.
Я копался на перевале, собирая рюкзак, когда краем глаза заметил, что внизу что-то не так - Леха стоит возле трещины, а Вовы нет. Не застегивая рюкзак, я, сломя голову, трехметровыми прыжками кинулся вниз... Расстояние в 100 метров я одолел секунд за пять - еле затормозил перед трещиной, куда ухнул Вова.
Как выяснилось, ничего страшного с Вовой не случилось. Леха рассказал, что он спокойно перешел по снежному мосту, но, обернувшись, увидел, как Вова, хихикая, провалился по колено. На всякий случай Леха зарубился в снег ледорубом, и тут Вова, продолжая хихикать, со словами: "Тут всего по колено!", ухнул в трещину вместе с куском моста и усвистел метра на 3 вниз, пока не повис на веревке.
Узнав, что Вова цел и невредим, мы кинули ему жумар и срочно стали доставать фотоаппараты. Леха стал расчищать трещину для съемки, обрушивая на бедного Вову кучи снега. Впрочем, это только прибавило колориту Вовиному жалкому виду, когда он замерзший, облепленный снегом по самую макушку, вылез из трещины и стал ругать независимую прессу за такое документальное освещение событий. Независимая пресса обиделась и спрятала фотоаппараты.
Мы с Танюшкой, затаив дыхание, перелазили трещину по остаткам снежного моста. Обошлось без происшествий. В связках мы зашагали по раскисшему снегу вниз. Вова периодически проваливался (натура у него такая), но тут трещины были небольшие и ему не удавалось провалиться как следует.
Когда через полчаса мы дошли до открытого ледника и стали одевать кошки, выяснилось интересное обстоятельство - мои кошки куда-то подевались. Поразмыслив как следует, я осознал, что кошки вывалились из незастегнутого рюкзака, когда я прыжками бежал спасать Вову. Высказав этому трещинолазателю всю свою точку зрения по данному вопросу, я стал собираться обратно на перевал. Так как одному идти было нельзя, пришлось взять в напарники наиболее виноватого из оставшихся.
И вот мы с Вовой поперлись на этот замечательный перевал в третий раз за день. Правда, дошли мы до него очень быстро, наверно накопили опыт с предыдущих двух раз. Вова наотрез отказался снова перелезать ту самую трещину по снежному мосту. Пришлось мне перейти одному и отстегнутся от него. На перевал подниматься не довелось, потому что кошки обнаружились метров за 5 до седловины, а подняться туда желания почему-то не было.
На дорогу туда-обратно мы с Вовой потратили минут 40. Но оставшиеся 4 километра прогнали по леднику с такой скорость, что примчались в базовый лагерь всего на 10 минут позже Танюхи с Лехой. На этом последние наши желания иссякли, и все оставшееся время мы провели в состоянии близком к горизонтальному, благо назавтра нам предстояло идти совсем недалеко - вниз, чтобы организовать перевалочный пункт перед перебазированием в ущелье Ак-Сай (там, где Корона). Всем спать !
К началу документа - Библиотека - На главную страницу